Разве правда не прекрасна? - Страница 62

К оглавлению

* * *

— Ты никогда с этим не сталкивался, мой друг?

— С чем? — недовольный тем, что его оторвали от работы, Петр сдул с лица непослушные кудряшки и уставился на Касса.

— С… выселением Совести досрочно, по желанию клиента?

Петр отчего-то поперхнулся и закашлялся, прикрывая рот рукой:

— Ммм… хммм… кхы-кхы… Ты откуда подобный бр… информацию взял?

— От Лилу. Это она просила меня помочь. Заняться ее выселением.

— Выселить ее? — переспросил рыжий и странным образом прихрюкнул. — Это она тебе так сказала?

— Лилу? Да. Попросила провести ритуал по ее изгнанию из Ричмонда.

— И он не против? — уточнил Петр.

— Кто? Ричмонд? Нет, конечно. Насколько я понял, дело совсем безнадежное, раз Лилу сама отказалась. Правильно?

— А она… хмм… то есть, поправь, если ошибусь. Лилу попросила тебя ее выселить, так?

— Вроде того.

Петр закашлялся еще сильнее, отчего на глаза его навернулись слезы, а голос задрожал, когда он спросил:

— И сделать это велела с помощью ритуала?

Касс кивнул.

— И когда вы… ты… собираешься его проводить?

— Лилу сказала найти тебя и спросить, осталось ли зелье, необходимое для выселения.

— Ааа… зелье… надо же… ну, конечно, зелье, — Петр, не отнимая руки ото рта, покивал. — Еще что-нибудь просила?

Касс старательно перебирал в памяти содержание недавней беседы.

— Так… вроде еще просила косыночку на голову какую-то… и почему-то в горошек… красный, крупный. Не знаешь, зачем?

Петр сделал круглые глаза и резко отвернулся. Плечи его заходили ходуном, но до Касса не доносилось ни звука.

— Друг мой! — встревожился ангел. — Друг мой, тебе плохо?

— М… мы… м-мы… мы-не хорошо… будет. Когда вы ритуал проведете… косыночку вам обеспечу, — решительно сказал Петр, поворачиваясь лицом к Кассу. Раскрасневшиеся щеки и слезящиеся глаза насторожили Кассиопея.

— Ты… болен? Давно ль ты отдыхал? Может, стоит сделать перерыв? Тебя здесь, судя по всему, совершенно загоняли. Чем я могу помочь? Таблеточку? Нектарчик? Я достану, только попроси…

Взглядом, полным безнадежной тоски, рыжий оглядел помещение библиотеки третьего Неба. Бесконечные полки и книги. Бесконечная пыль и грязь. Еще двадцать часов отработки. Пытка. Ближайшее будущее рисовалось мрачными красками… пока не появился Касс и не озвучил свою просьбу. Зелье… косыночка… чего еще удумала неугомонная сестренка? Причем здесь зелье, когда весь процесс «изгнания» заключался в паре слов? Лилу поиздеваться напоследок захотелось?

Подселив ее к Ричу, Петр убил двух зайцев — и наглого колдуна осадил, и за нимб оскверненный с ней расквитался. Теперь же оказался перед выбором — помочь сестре и таким образом получить очередную возможность поизмываться над Ричем, или гордо отказаться от предложения, оставив её в компании дурно воспитанного колдуна еще на неопределенный срок. То есть на неделю-другую: когда сила заклинания иссякнет, Лилу сможет освободиться и сама. Но ждать она не захотела. Первая пошла на мировую.

Думал Петр недолго. Поправив сбившуюся от интенсивного кашля тряпочку на нимбе, переложил метелку в другую руку и сказал немного срывающимся голосом:

— Ты… нет, я не болен, просто пыли много, видимо, аллергию наработал. Тебе к какому времени требуемое подать?

Касс пожал плечами:

— Я обещал к вечеру.

— А поточнее?

— Тебе зачем?

— Ммм… да просто так. Интересно. Не каждый же день Лилу выселяют, хочу на это лично посмотреть, — голос Петра на последнем слове как-то странно дрогнул, а губы задрожали. Рыжий снова зашелся истеричным кашлем.

— Нет, Савл, так дело не пойдет. Я сегодня же напишу жалобу на того, кто направил тебя на эти работы. Только посмотри, что с тобой творится — даже говорить нормально уже не можешь. Как они смеют! Как смеют так обращаться с посланниками Истины? Да они хоть на секундочку представляют, эти черствые Судии и иже с ними, сколько приходится терпеть нам, дабы выполнить свою работу на высшем уровне? Думают ли они о том, сколько мы страдаем? Представляют ли, как тяжело нам дается воспитание и надзор за подопечными? Нееет, куда там… бессердечные, бескрылые создания, годные лишь на то, чтобы стучать оглушающе молоточками…

— Касс, заткнись, а? И без тебя голова пухнет, — невежливо оборвал друга рыжий на самой патетической ноте выступления. Касс так и остался стоять с открытым ртом и выкинутой вперед рукой. — Спасибо великое. Теперь по делу. В пять тебя устроит? Мне нужно еще… так скажем, проинспектировать свои запасы. Зелий для выселения и косыночек в… хммм… крупный горошек…а юбочку она не просила, часом?

Касс покачал головой и ответил совершенно серьезно:

— Юбку не просила. Точно. Добавила только, что зелья должно быть не менее двухсот миллилитров. Для постижения эффекта.

— О да… залетай сюда в пять. Все будет.

— Спасибо, друг мой! Я верил в тебя, знал, что твое сердце мягче топленого масла. Знал, что ты простишь и поймешь. Поможешь в трудную минуту.

Петр все эти благодарности и словоизлияния выслушал с каменным выражением лица, а затем, воспользовавшись первой же паузой, которую сделал Касс, чтобы набрать в грудь воздуха, скороговоркой выпалил:

— Вали уже давай отсюда. Мне работать надо. Сказано — в пять. Покедова.

Касс обиженно поджал губы, но возражать не стал. Вместо этого поглядел по сторонам, что-то пробурчал себе под нос и хлопнул себя по лбу:

— Чуть не забыл! Там тебя вызывают. Мне кажется, это важно. Следуй за мной, пожалуйста.

И с этими словами растворился в воздухе. Убедившись, что остался один, рыжий с гиканьем подкинул в воздух метелку и заржал. От души так, весело, звонко и громогласно. И только отсмеявшись и утерев с глаз выступившие слезы, последовал за Кассиопеем.